Юлия КОМОВА
Фото Александра ЮРЬЕВА
16.03.2022 г.

Рубцы. Какое необычное, интересное, даже интригующее название для деревни! 

Эта деревушка в не столь далёкие советские времена вполне себе процветала: была здесь ферма, где содержалось больше двухсот коров, местные мужчины и женщины трудились на земле, а ребятня резвилась, бегая босиком по траве. А после трудового дня весёлый гармонист растягивал меха инструмента в местном клубе, звонко сыпались частушки…

Вначале мы прошлись вдоль деревни и не встретили на улице ни одного человека. Лишь собачонки радостно виляли хвостами, бегая за нами следом. Да и нам пришлось буквально по следам разбирать, какие же дома здесь жилые. Видим аккуратно расчищенную тропинку – зовём хозяев.

Улыбчивая женщина с радостью уделила нам несколько минут. Юлия Борисова – коренная рубцовская, она здесь всю свою жизнь.
- Нас, ребятишек, в семье было четверо, – вспоминает она. – Три-четыре ребёнка – это тогда считалось за норму в деревне. В школу ходили в Шалдёжку, благо всего пятнадцать минут пешком. Летом на речку бегали купаться. И дорога была раньше асфальтированная, но массово лес вывозили, так весь асфальт разбили. А мост и вовсе рухнул. Правда, четыре года назад новый сделали, а как? Трубы положили да засыпали – теперь русло нарушено, и реки как не стало. Да и вообще деревня заметно умирает.

Юлия начала перечислять дома, в которых живут ещё люди… На пальцах удалось сосчитать – их всего десять! Летом, конечно, численность населения пополняется дачниками, но от этого радостней не становится. А здешний народ живёт за счёт огородов и небольшого подворья.

Безысходность, уныние – такими неприятными терминами чаще всего описывается теперь наша деревня. Островки асфальта, чудом оставшиеся от советских времён, заброшенные хозяйства, разрушенные дома, ржавеющая техника… Разумеется, есть и приятные исключения – люди, которые всей душой любят деревню и в силу своих возможностей берегут российскую глубинку. На жизнь смотрят с оптимизмом и радуются простым мелочам.

«Мы-то ещё здесь, живы!»

Вера Николаевна Козырева – многодетная мама, воспитала семерых детей. Живёт в деревне Рубцы с начала «лихих» девяностых.
- Мы с мужем приехали из Воскресенского района ухаживать за больной мамой, так тут и остались, – рассказывает женщина. – Работала я на ферме дояркой, и в своём хозяйстве мы скотину держали. Пока муж был жив, как-то всё складно шло: работа, хозяйство, воспитание детей. Дети-то теперь уже взрослые, пятеро уехали, только сын и дочка со мной остались. А что здесь делать? На заработки в Москву ездить?

Проблем у деревенских много. Ни тебе нормальной дороги, ни магазина, ни медика. Хорошо ещё, Шалдёжка не так далеко – там можно и купить всё необходимое, и обратиться за медицинской помощью.
- Беда у нас, знаете, какая? На кладбище никак не пройти, – продолжает Вера Николаевна. – Ещё года четыре назад покойников несли по старой дороге, а теперь там всё заросло, приходится в объезд ездить. А зимой – если дорогу прочистят. Не просим мы асфальта, хоть бы разравнять и щебнем засыпать.
Вон прошлой весной кто-то, видно, окурок бросил – трава заполыхала. Так пожарная машина увязла, проехать не смогла, тушили своими силами.

- Глухомань у нас тут, но, знаете, жизнь на селе ни за что не променяю на городскую, здесь же всё родное, – вдруг вполне оптимистично подытоживает разговор наша собеседница. Да, печально наблюдать, как всё исчезает. Но мы-то ещё здесь, живы, а значит, будем как и раньше, ходить по грибы-ягоды, сажать огороды и наслаждаться тишиной и покоем!

«Пять мальчиков, пять девочек»

Удивительно, но молва о приезде журналистов в деревню разлетелась с молниеносной скоростью. Не успели мы подойти к ещё одному жилому дому, как дверь его распахнулась и на пороге показалась женщина:
- Ой, вы только не фотографируйте!
Татьяна Валерьевна Козлова оказалась мамой нашей первой собеседницы Юлии, и о том, что мы наверняка зайдём к ней в гости, была уже осведомлена.
- Мне уж дочка сообщила, – смеётся женщина. – Это хорошо, что вы о деревнях пишите и её жителях. Мы любим такое читать.
Я ведь тоже трудилась дояркой на ферме – двадцать восемь лет! Когда всё разваливаться началось, ушла подрабатывать в местный магазинчик, а затем в Москву на вахту подалась.
- Да уж, невесело теперь стало… – вздыхает Татьяна Валерьевна. – Даже ещё каких-то лет восемь назад взять, когда нашим старушкам пенсии на дом привозили и когда выездные лавки приезжали, – народ соберётся, поговорит, проблемы обсудит… А сейчас нет повода и собираться-то, пенсии на карту зачисляют. Хотя и видеться-то практически не с кем, народу-то – раз-два и обчёлся!
Жизнь у нашей героини была непростой. Воспитала четверых детей, одна дочка недавно погибла. Старшая дочь Юля во всём помогает матери; одна живёт в Москве, другая в городе Бор. И ещё есть десять внуков: пять мальчиков и пять девочек.
- Правнуков пока не ждём, – улыбается женщина. – Старшая внучка Даша работает в Семёнове в полиции, а младшенькой всего годик. Внуки любят ко мне приезжать, а я обязательно их балую чем-нибудь вкусненьким.
Татьяна Валерьевна живёт одна, но говорит, что долгими зимними вечерами скучать некогда. Женщина вяжет коврики, о её мастерстве знают даже в городе, поэтому желающих обзавестись её изделиями предостаточно. А летом женщина садится на велосипед и отправляется в лес.
- Да, ещё умею педали крутить, – смеётся она. – За клюквой на болото за семь километров езжу. Тоже на продажу – пенсии-то невелики! А ещё летом морковка, лук, картошечка, соленья – всё своё. Уж если надо что-то из продуктов, так на том же велосипеде – до Шалдёжки. Или когда пенсию получаю – в город на автобусе, запасаюсь крупами, маслом, мясом, чтоб лишний раз в магазин не ходить.

Святой долг

А ещё мы побывали в гостях у Нины Васильевны Новоторовой. Женщину мы застали за лепкой пельменей.
- Как раньше жили и нынешнее время и сравнивать-то нечего, – считает женщина. – Я тут выросла, и родители мои отсюда. Так всегда работали не покладая рук, огород обрабатывали, скотину содержали… И отдыхали дружно и весело. Мы сами только второй год как бросили скотину держать, а то в хозяйстве были корова, телёнок, куры, поросята, гуси… У нас ведь два усада, сорок пять соток – всё выкашивали, коровку-то кормить надо было. Тяжело стало за большим хозяйством ходить – спина болит. Правда, душенька не выдержала, поросёнка всё же завели. У меня ведь и сено осталось, продать бы кому. Уж сколько говорю сыну: съезди в редакцию, подай объявление, а ему всё некогда.

У Нины Васильевны трое детей. Дочка живёт в Сочи, два сына в Семёнове.
- Дочка-то уж нажилась в курортном городе, домой хочет вернуться, – рассказывает она. – Дети у нас вообще дружные, отзывчивые, заботливые – вон какой телевизор на семидесятилетие подарили! Сыновья дом подвели, баню построили, помогают, а уж если требуется вложиться финансово, так тоже не отказывают. Иногда смотрю и удивляюсь: дети к родителям по одному ездят, ужинают по одному. Как так? У нас принято собираться за большим столом после баньки – и поговорим, и дела обсудим.

И вновь в разговоре прозвучала тема местного кладбища.
- Так у всех там родня лежит, это же святой долг – на родительских могилках прибраться, – говорит Нина Васильевна. – Раньше по тысяче рублей собирали – где оградки подделать, мусор, ветки, упавшие деревья вывезти. А теперь и не с кого собирать – кто отвернётся, а кто и трёхэтажный вставит. А я так не могу, для себя же делаем!

И всё же, несмотря на все проблемы, люди в деревне Рубцы улыбчивы и жизнерадостны. И очень гостеприимны – Нина Васильевна всё оставляла нас её пельмени попробовать. Спасибо огромное им за такое радушие и доброту, которая становится всё большим дефицитом среди жителей городских каменных джунглей.