Галина РАЗУМОВА
08.04.2014 г.

На стене ординаторской травматологического отделения ЦРБ висит фотография Владимира Геннадьевича РОМОДОВА. Сегодня, 8 апреля, ему должно было исполниться 55 лет. Не исполнится. Уже четыре года его нет с нами, но остра еще боль утраты у тех, кто был с ним знаком.

Почему-то вспомнились слова Панкрата Назарова из фильма «Вечный зов»: «Люди – они как церковные колокола. Иной вроде и отлит чисто, на солнышке янтарем горит, по виду – так и красивей нету. А ударь – с дребезгом звон, со ржавчиной, вроде в чугунку ударили. А бывает, на вид неказистый, зеленью изъеден. А тронь – и запоет, вроде бы заря по чистому небу расплывается. Это и есть звень-колокол».  

В людях запоминается не внешность – она меняется в течение жизни, – а внутреннее содержание. А из внешнего – что-то неуловимое: мимика, жесты, тембр голоса. Рядом с Владимиром Геннадьевичем всегда было ощущение спокойствия, умиротворения, надежности, была какая-то тихая радость. Я никогда не слышала, чтобы он повышал голос, кого-то воспитывал. Только посмотрит строго и покачает головой. 

Его доброжелательное отношение к больным и коллегам, манеру общения забыть невозможно. Улыбался он уголками губ, и подчас только по глазам можно было понять, что он шутит. Всегда был сдержан, не показывал свои чувства. 

Он никогда никого не обсуждал и не осуждал. Ему можно было спокойно доверить любую тайну, и она «умирала» в его душе. Его называли «душой коллектива», очень любили и уважали. 

С коллегой Александром Рюриковичем Галкиным у них были не только производственные, но, можно сказать, родственные отношения. Эти два человека понимали друг друга без слов. Владимир Геннадьевич ко всем делам относился очень добросовестно, имел задатки классного пластического хирурга. Очень за все переживал, все пропускал через себя, за всех болело у него сердце. И как настоящий мужчина, он был немногословным.

Мы впервые с ним встретились в 1983 году, когда после окончания учебы, совсем молодыми, пришли работать в отделение хирургии (сейчас там находится детское отделение). И я, и он – высокие, светловолосые, и, как потом оказалось, даже родились мы в один день. Потом мы всегда шутили: «брат-близнец нашелся». 

Встретили нас на работе хорошо. Заведовал отделением Виктор Афанасьевич Тюкалов, заменяла его Ольга Петровна Баскакова. Уже не один год работали Александр Рюрикович Галкин, Александр Павлович Тихомиров, Николай Петрович Воянец, супруги Домрачевы,  Авровы, вскоре пришли на работу  Ирина Вольтеровна Вязьмина и Павел Павлович Антан. Поскольку все были молодые, отдыхали после работы активно. Занимались спортом: играли в волейбол, устраивали вечерние пробежки, ходили в гости, просто на чашечку кофе, играли в шахматы, пели под гитару. Летом ездили на озеро купаться. Не было разделения «согласно субординации» – врач, медсестра. Было уважение. Высоко ценился профессионализм. Когда речь идет о жизни и смерти в критической ситуации, даже в голову не приходит, кто ты – медсестра, санитарка или врач. Всего выше отмечается умение применять свои знания, без слов понять, что нужно делать. Необходимы такие качества, как быстрая реакция, смекалка, трудолюбие, выносливость, терпение, толерантность, также не обойтись без чувства юмора и остроумия. Запомнился случай, который произошел, когда мы только еще начинали работать. В одно из  воскресных дежурств в ординаторскую позвонил директор зоопарка, приехавшего в город. Я была в то время в перевязочной. Вошел Владимир Геннадьевич и строго сказал:  «Готовь инструменты, сейчас поедем шить пациента». Каково было мое удивление, когда вместо человека оказался  уже довольно большой медвежонок. Так случилось,  что его клетка была рядом с  волчьим вольером и он, играя, просунул к волкам лапу, получив за это перелом и рваную рану. Я, хотя и испугалась, но виду не подала и стала ассистировать доктору как полагается: побрила лапу, обработала края раны. Владимир Геннадьевич аккуратно наложил швы, и мы даже подобрали лангет – все как у людей. Разумеется, о том, что лечили медведя, мы никому не сказали. Этот пример с раненым медвежонком очень красочно говорит о человеческих качествах доктора. Если бы Владимир Геннадьевич отказался оперировать раненое животное, никто бы его не осудил, как сейчас говорится, «это не входило в его функциональные обязанности». Мишка просто умер бы от потери крови или заражения раны. 

Владимир Геннадьевич всей своей жизнью доказал, что достоин того, чтобы его имя носила одна из улиц города, в котором он родился, жил, работал и спасал больных. Таких людей надо помнить.

Фото предоставлено автором