Н. УЗДЕНЕВА,
зав. отделом искусств Центральной библиотеки имени Б. П. Корнилова
04.05.2017 г.

Читатели, пришедшие на встречу с нижегородским автором Еленой Крюковой, были поражены многообразием её таланта. Поэт, прозаик, публицист, литературный критик и в то же время художник, музыкант, исполнитель собственных песен – всё это в одной Елене Николаевне.

ВСемёнове она не была около 30 лет и, едва сойдя с электрички, поразилась, как изменился и похорошел город. Мы шли по улице Ленина, и она без конца останавливалась, доставала фотоаппарат, снимала дома, резные наличники, фонари, скамейки, даже будущие цветочные клумбы.

Так мы дошли до музея ремёсел, где она начала ахать и восхищаться уже на первом этаже перед парадной лестницей. В залах музея её поразило многообразие старинных швейных машинок, керосиновых ламп, весов и гирь, дорожных саквояжей… В купеческой горнице у большого граммофона она застыла в изумлении. И уже совсем поразилась, узнав, что музей создан и существует на средства частного лица.

Словом, я нашу гостью еле увела – ведь нам надо было познакомиться с Центральной библиотекой имени Б. П. Корнилова, по приглашению которой она приехала в Семёнов, надо было не опоздать на встречу с читателями, которые с нетерпением ждали нижегородского автора.

Вообще, Елена Николаевна была поражена, как достойно выглядят очаги культуры в провинциальном городе, ведь даже в Нижнем Новгороде некоторые культурные площадки далеко не так хороши.

В Центре культуры и искусства, на втором этаже, в зале «Гармония» она чуть не лишилась дара речи: никак не предполагала, что выступать ей придётся в такой красоте. Мы поначалу думали, где нам принять гостью. Хотелось бы встречи с писателями проводить в стенах библиотеки, но в наш читальный зал не поместится 100 человек. А на встречу пришло именно такое количество. Это школьники и преподаватели, участники клубов «Родники» и «Общение», работники культуры. Приехали даже сельские библиотекари.

В центре зала мы поставили стол и кресло для Елены Николаевны, но она не присела ни на минуту. Рассказывала, представляла свои книги, читала свои стихи, сопровождая их музыкой (синтезатор мы ей тоже приготовили) – в общем, это был целый вечер-концерт в исполнении одного артиста.

Больше часа длилось это действо, и ни одной паузы, ни минуты передышки. Я подготовила кое-какие заставки, чтобы дать ей передохнуть, но они не понадобились. Она почти не заглядывала в свои книги, она рассказывала и читала всё наизусть, лишь изредка обращаясь к тексту.

На отдельном столе в зале лежали книги. Автор так интересно их представила, что они сразу же были раскуплены. Даже не всем и досталось. Особенный спрос был на роман «Юродивая», посвящённый Ксении Петербургской. Есть у Крюковой и стихи о Блаженной Ксении.

От Земли Чудской до Земли Даурской
Линзой слёзной мерила гать...
Ан как вышло: Ксенькою Петербургской
На кладбище чухонском внезапно – стать…

…

И нетленные кости мои под камнем
Все, кому выпало лютой зимой занедужить,
Будут так целовать, обливаясь слезами,
любить!..

…Я не знаю, сколь мне назначено – сдюжить.
Сколь нацежено – стыть.

Творчество Е. Крюковой разнообразно. Есть обращение к религии, мифологии, истории. В романе «Беллона» автор затрагивает тему Второй мировой войны, но книга эта не столько о войне, сколько о милосердии, и некоторые сцены пронзают до мурашек. Со страниц романа «Красная луна» предстаёт перед читателем жестокая фантасмагория, где бритые парни-скинхеды и богатые олигархи, новые мафиози и попы-расстриги, политические вожди и светские кокотки – персонажи огромной фрески, имя которой – Время.

«Откиньте штору, – обращается автор к читателю. – Вы увидите за окном ночь. Вы увидите Луну. Она пока ещё не красная, не кровавая. Она похожа на спелый апельсин и улыбается вам и вашим детям».

Елена Николаевна провела в Семёнове всего один день. Мы успели побродить по тихим улицам, мы успели немного поговорить. Но ещё больше осталось того, чего мы не успели. Прощаясь вечером на платформе у дверей электрички, мы решили, что непременно встретимся ещё и непременно не один раз.

Фото предоставлено автором