Ирина КОЛОБОВА
Фото Александра ЮРЬЕВА
10.04.2021 г.

Дата 12 апреля очень прочно укоренилась в нашем сознании. Да и как иначе, ведь наша страна – самая космическая страна в мире. У нас и космонавт первый, и женщина-космонавт тоже, а женщина-космонавт, посетившая космическое пространство в гордом одиночестве, вообще единственная.

Да, нам было и есть чем гордиться, потому совсем неудивительно, что накануне Дня космонавтики многие вспомнили, что нынче не просто дата, а настоящий юбилей. Ровно 60 лет прошло с момента, когда наш знаменитый Юрий Гагарин стартовал на корабле-спутнике «Восток» с космодрома «Байконур».
Говорят, что перед этим юбилеем в Госдуме выдвинули идею сделать понедельник 12 апреля выходным днём.  Но, видимо, здравый смысл возобладал, и любимый всеми День космонавтики так и остался поводом для великой гордости, а не банальной праздности.

Александр СТРОИНСКИЙ пришёл в редакцию поделиться своей гордостью по поводу предстоящего праздника. Нет, с космонавтикой он связан весьма косвенно, но он очень многое помнит из того времени, когда вся страна ликовала.

А тот ли это Сан Саныч…

Александр Александрович – личность в городе известная и уважаемая. Шутка ли, почти полвека учитель физкультуры воспитывает своих учеников в духе лучших советских традиций. Это тот редкий случай, когда за семейным столом могут собраться три поколения учеников одного учителя. Забавная получается картина: внук рассказывает деду, чем он сегодня занимался на физкультуре, а дед, разом помолодев от приятных воспоминаний, махнёт рукой и снисходительно скажет: «Да что ваша физкультура… Вот у нас был Сан Саныч…». «Так и у нас Сан Саныч!», – удивится внук. И окажется, что это один и тот же Сан Саныч. Тут уж и дед удивится. И есть чему. Иметь такую потрясающую форму на пороге восьмидесятилетия везёт не каждому.
Фамилия Строинских в городе всегда была на слуху, и маленький Саша, родившийся третьим ребёнком в страшный 1942-й военный год, можно сказать, впитал гордость за свою фамилию с молоком матери.
- Отца своего я никогда не видел, – вспоминает Александр Александрович, – он в сорок втором году ушёл добровольцем на фронт, а я родился. Мог бы он бронью воспользоваться как машинист железной дороги, но не стал. Погиб отец в том же сорок втором. На руках у мамы осталось трое детей. Трудновато приходилось, но рядом жили такие же, как и мы, у кого отцы с фронта не вернулись. Безотцовщина, одним словом. Но были и другие, которым мы отчаянно завидовали. На нашей улице жили Щёлоковы, дядя Митя нас частенько в гости звал. На Новый год они обязательно ёлку ставили, и мы всегда у них праздновали. А потом и телевизор у них у первых появился, так вся улица собиралась перед крохотным экраном.

Предчувствие чуда

Саша Строинский никогда не мечтал стать космонавтом, да и не мог по определению. В его детстве и юности о космонавтике ещё никто и представления не имел. Было, конечно, предчувствие, что вот сейчас, когда война кончилась, всё начало восстанавливаться и развиваться в фантастических масштабах, обязательно произойдёт какое-то великое чудо.
- Учился я в школе не так чтобы уж очень, – продолжает рассказ Александр Александрович, – но с самого детства мечтал стать учителем. Может, гены родовые сказывались, мой дядя по маминой линии Кузьма Краюшкин всегда был для нас примером. Потом старший брат Иван поступил в Учительский институт. Понимал я, что вряд ли мне с моей посредственной успеваемостью удастся осуществить свою мечту, но всё равно мечтал. Фамильную гордость я уронить не смел и стал реализовывать себя в спорте. У нас тогда были для этого все возможности. Мы не знали, что такое выходные дни, каждое воскресенье – тренировки, соревнования, эстафеты. И учителя всегда с нами. Мы все были уверены, что наши способности обязательно пригодятся стране, и старались изо всех сил, каждый в отдельности и все вместе. После школы поступил в наш техникум. По распределению вместе со своей будущей женой поехали в Кострому. А оттуда меня и в армию призвали.

Видимо, присущие всем Строинским родовые черты характера, внешности, интеллекта и здесь сыграли определяющую роль. Неизвестный в Костроме парень на первой же приписке в военкомате обратил на себя внимание. Тут и хорошая физическая форма сделала своё дело. Одним словом, семёновским парнем заинтересовался КГБ. Сотрудники этого серьёзного учреждения как раз составляли списки для очередного набора срочников в Кремлёвский (Президентский) полк.
- Мою родословную там, кажется, до десятого колена под микроскопом изучали, – рассказывает Александр Александрович, – но и спортивная подготовка мне помогла, у меня как-никак I спортивный разряд по лыжам был, да и все остальные виды спорта на уровне. Когда мне озвучили место службы, военные обязанности, гордость, конечно, зашкаливала. Служба серьёзная, трудная, ответственная. Но очень интересная.  Сердце Родины охранять – это дорогого стоит, тем более для нас, тогдашних. Мы же патриоты все были до мозга костей, энтузиасты, гордились родиной, Победой, всем гордились и старались каждый как мог, всё это оберегать и развивать.

Космические реликвии

И вот случилось чудо, в которое верили, которого ждали, не зная даже, как оно должно выглядеть. И настал момент ещё одной великой гордости за страну.
- О полёте в космос Юрия Гагарина я узнал по радио, ещё до службы, – говорит Александр Александрович, – меня в 1962 году призвали. Космос! Вот это действительно было чудо! Я даже понять не мог, как это, что это – космос. Но счастливы все были, как дети. А служба в Кремлёвском полку подарила мне ещё один момент счастья. 22 июня 1963 года на Красной площади встречали Валентину Терешкову, которая только что вернулась из полёта. Мы охраняли территорию Кремля, следили за порядком. Народу было очень много, как на первомайской демонстрации, но нужно было тщательно проверять каждого, кого на гостевые трибуны отправлять, кого «в массы». Случайный прохожий на это мероприятие попасть не мог. Я видел, как на трибуну Мавзолея входили главные люди страны, и чувствовал себя причастным к великому. Мой приятель, с которым служили, был очень хорошим фотографом и как-то сумел пронести с собой фотоаппарат. Во время перерыва ему удалось сделать несколько снимков.
После этого парада мы долго обсуждали все подробности, делились впечатлениями: кто кого увидел, с кем пообщался. А через несколько дней мне дали краткосрочный отпуск. В Семёнове умер мой дядя – мамин брат. Я ехал и представлял, как расскажу своим родным о таком событии, как все удивятся и порадуются. Но смерть дяди и похороны не очень-то располагали к таким радостным разговорам. Так что, это событие осталось для меня личным и очень ярким воспоминанием.
В 1966 году Александр Александрович с женой вернулись на родину, и в этом же году у них родился сын.
- Я устроился на работу в «Пятилетку» старшим технологом. А однажды встретился с директором техникума Николаем Евгеньевичем Страховым, и он предложил мне должность мастера производственного обучения. Вот тут я и вспомнил о своей мечте стать учителем. Согласился сразу. А года через два директор школы №3 Мария Николаевна Кабанина предложила стать учителем физкультуры. И это было для меня венцом всех моих надежд. Поступил в Ленинградский институт физкультуры, и вот уже почти полвека тружусь там, где мне, наверное, и было назначено судьбой.

Но судьба ещё раз столкнула нашего героя с космосом. Встреча эта тоже была косвенной и абсолютно неожиданной.
- Это был 1976 год, август. Иду я по улице 3-5 Июля (ныне Матвеева) и вижу большую толпу народа возле музея. В принципе, это было неудивительно – здесь всегда было много автобусов с туристами. Но что-то меня подтолкнуло спросить, кто приехал. Оказалось, наш город посетил генерал-лейтенант авиации Георгий Береговой. Дважды герой Советского Союза. Первую Золотую Звезду он получил в Великую Отечественную, а вторую – за полёт в космос. Мне так захотелось получить от него автограф! Но охрана выполняла свои обязанности не хуже нас во время службы в Кремле. Не подпустили меня к нему. Но я не отступал, побежал домой, взял книгу о войне «Горячий горизонт». (Я её приобрёл в Киеве, во время экскурсии по местам форсирования Днепра, которую проводил  заместитель командира I Украинского фронта генерал-лейтенант Петров, он даже подписал мне эту книгу). Возвращаюсь я к музею, а Береговой как раз выходит – ну, я и рискнул, прорвался через охрану. Георгий Тимофеевич меня заметил, а я ему книгу протягиваю для автографа. Он заинтересовался, что за книга, спрашивает, и чей это автограф. Я ответил, а он так разволновался! Кулаком себя в грудь ударил – говорит: «Я же на этом фронте воевал, и Звезду героя там получил». Вот так я его автограф и раздобыл. Теперь у меня две космические реликвии: фотография с парада в честь космонавтов и автограф Берегового. Но не это главное, а моя память и личная гордость за свою страну. Всю жизнь я стараюсь всё это ученикам своим передать…