Татьяна ЕВСТРОПОВА
07.11.2019 г.

«Мама узнала себя на снимке», – такое сообщение пришло на электронную почту редакции после публикации материала о тех, кто работал на горьковском рубеже обороны.

Конечно, это нас очень заинтересовало. Ведь, размещая статью «Рубеж стойкости и мужества» мы меньше всего ожидали откликов от самих «окопников». С той поры прошло 75 лет, и вряд ли кто из запечатлённых на фотографиях корреспондента Нисона Капелюша дожил до наших дней, – думали мы. Ан нет!

«Вот она, справа»

Да вот она, наша мама Александра Ксенофонтовна Синицына (по мужу Иванова) – в первом ряду справа. Видите? – Взволнованный женский голос в сотовом телефоне изо всех сил старался доказать свою правоту. – В полоборота сидит, руки сложила на черенке лопаты – у неё всегда такая привычка была. А воротничок-то на пальто заметили? Козий был. Эти пальто и шаль ей старшая сестра Таня отдала, чтоб не замёрзнуть. Маме-то тогда семнадцатый год шёл. А сейчас – 94.
Как вы уже наверняка догадались, моей собеседницей оказалась дочь одной из героинь архивного снимка. Галина Лукояновна Белова живёт сейчас в соседнем Ковернинском районе, с нею и мама. Галина Лукояновна и прислала в редакцию сообщение после прочтения в «Семёновском вестнике» статьи о строительстве рубежа обороны вокруг Горького в 1941-1942 годах.
Целую группу молоденьких девушек-колхозниц отправили на рытьё противотанковых окопов в Чкаловский район. До сих пор поимённо помнит Александра Ксенофонтовна не только подруг из родной деревни Власихи, но и из ближайшей округи, которая тогда относилась к Залесному району с центром в селе Ильино-Заборское.

После войны Александра Синицына стала Ивановой и переехала жить к мужу в деревню Перелаз. А четырнадцать лет назад дочь перевезла её в Ковернино. Туда-то и доставил семёновскую газету с фотографией младший сын Александр Лукоянович Иванов, который живёт в нашем городе.
Он сразу обратил внимание на статью с фотографиями военных лет. А когда прочитал текст, понял, что в детстве именно о тех событиях рассказывала мать. Глубоко в душу мальчишки запали её рассказы. Отсюда, наверное, у него особый интерес к фронтовой тематике, к книгам и фильмам о войне, – признался Александр в нашем телефонном разговоре.
- Я маму узнал в первую очередь по особому воротнику на пальто. Частенько она вспоминала, как выручал её в лютую стужу подарок сестры, – рассказывал он.

Взаимовыручка, забота друг о друге в их семье были всегда на первом месте. Брат и сестра вспоминали, что с малолетства помогали матери на ферме, во всех домашних делах, ведь всё в доме держалось на женских плечах. Характер матери был покрепче отцовского.
- Воспитывали нас в основном мама да бабушка. В строгости держали. И правильно делали. Зато мы не запились, не загуляли, – продолжил Александр. – Вот я уже полтинник разменял, а не курю. Пробовал в детстве, но мама круто пресекла, отхлестала как следует. До сих пор одно место помнит, – пошутил он и добавил, что в отличие от сегодняшних детей они не смели перечить взрослым, особенно родителям.

То, что Александра Ксенофонтовна в свои 94 остаётся авторитетом для своих детей, я убедилась и в беседе с её дочерью. Как и брат, она помнит рассказы матери о героическом эпизоде в её биографии, гордится, что та выдержала испытания голодом и холодом.  

«Про бригадира расскажи!..»

А газетная статья заставила их семью ещё раз вернуться в прошлое. Несколько дней я была на связи с Ковернино. Галина Лукояновна, поговорив с мамой, звонила мне и передавала новые подробности.
- Мама-то у меня ещё, слава Богу, на своих ногах, в баню регулярно вожу её. Да и память неплохая. Вот вспомнила, как их привезли в сентябре 41-го на поле, где нужно было копать ров шириной в три метра. Глянули девчонки, а там рожь стоит сильная – будущий хлеб-кормилец. Как тут не зареветь: эдакий урожай и – под лопату! Но пришлось выполнять, что приказали…
За день-то наработаются – где бы отдохнуть, а у квартирной хозяйки и холодно, и голодно, и посуды никакой. Чай не в чем вскипятить, на пол нечего бросить, чтоб лечь да выспаться. Да к тому же бабёнка та нечиста была на руку: пайки, что девчонкам выдавали, приворовывала. Но всё же хороших, совестливых людей встречалось больше.

Время от времени в трубке слышался глуховатый голос самой Александры Ксенофонтовны. Она деловито поправляла дочь, что-то уточняла. Видно, прошлое крепко засело в её голове. «Расскажу про бригадира обязательно», – успокаивала её Галина Лукояновна и продолжала:
- Бригадир этот привёл на работу двух своих дочек. Пусть, мол, трудятся наравне со всеми. Боялся, наверное, злых языков, чтоб не укоряли его. В тот день замёрзшую землю нужно было сначала взорвать, а потом и убирать лопатами. Так вот, заложили взрывчатку, бригадир крикнул: «Разбегайтесь!» Все побежали, а у одной его дочки окоченевшие ноги не слушались, отстала она. Тут-то её и настиг увесистый комок земли. Сказали, 700 граммов весил. Получилось, что в смерти дочери отец виноват. Вот горе так горе…

Да, много испытаний выпало на долю этой простой русской деревенской женщины. И ведь дожила до 94 лет, Бог даст, ещё поживёт. Может, секрет какой есть её долголетия? По словам детей, нет никакого секрета. Просто спокойно принимала она всё, что посылала судьба, к людям была добра, к себе строга, к детям требовательна.

В их роду есть ещё одна долгожительница, 98-летняя Евдокия Васильевна Синицына. Кстати, она тоже работала на рубеже обороны. Её дочка Лидия Серякова пишет сейчас книгу о своей семье. Наверное, будет в ней и рассказ об Алексанре Ксенофонтовне Синицыной. Ведь обе они – из числа тех, кто за три месяца выкопал ров (по сути, настоящую ловушку для фашистских танков) длиною более тысячи километров.