Юрий ХРАМОВ
05.07.2018 г.

Всё меньше остаётся у нас деревень, с которыми соседствуют засеянные поля. Увы, многие прежние колхозные угодья теперь зарастают берёзками да осинками.

А на самих некогда оживлённых деревенских улицах стоят, подбоченившись, развалившиеся дома, а около них – сплошной бурьян. Обкашивать его просто некому. 

Сколько уже деревень исчезло с карты нашей страны, а сколько поселений в скором времени ждёт такая же участь?

Старожилы

Деревня Заево когда-то была центральной усадьбой колхоза имени Пушкина. Имелась здесь крепкая животноводческая ферма, а ещё – клуб, медпункт... Нынче всё это кануло в Лету. Сегодня деревеньку по праву можно отнести к категории неперспективных: здесь не рождаются дети, давно нет школы, нет никакого производства. Из старожилов остались три человека, которые и коротают в здешних местах свой век. А Евдокия Петровна Каленкова, которой 87 лет, живёт здесь только в летний период, на зимовку её забирает в город внучка.

- Я ведь в молодости работала на ферме дояркой, а со мной – ещё четыре подруги. Нынче одна осталась, они уже умерли. Ой, помню, в войну как тяжело всем было – на себе пахали! У нас тут участок был. Вот мы его вспашем, а Паша Хрипунов потом сажал капусту, сам её поливал, окучивал. День-то в колхозе работаешь, а вечером бежишь свой огород обрабатывать.

У нас в семье было пятеро детей. Отец рано умер, мама нас одна на ноги поднимала. Сёстры потом разъехались, я тоже уехала в Горький, вышла замуж. Двадцать пять лет работала в литейном цехе автозавода. В 50 лет по льготному списку на пенсию вышла и вернулась сюда. Здесь у меня жила сестра-инвалид.

Говорят, дети должны провожать в последний путь родителей, а у меня наоборот вышло. Я схоронила двоих детей. Очень тяжело, не дай бог никому такого. А вообще нас тут трое, старожилов, осталось: я да Муза Устинова, да Валентин Кононов. В огороде у меня растёт лук, морковь, немного картошки, но, правда, всё делает внучка, да соседка помогает.

Валентин Алексеевич Кононов живёт в деревне круглый год. В последнее время стало здоровье подводить. Ещё недавно сам на тракторе огород обрабатывал, а сейчас уже сил нет. Он в своё время работал в местном колхозе водителем автокрана, а после одного случая ушёл из сельхозпредприятия.

- Однажды бурили мы скважину, – вспоминает ветеран. – Работала бригада из местных мужичков. Вот, значит, стали опускать глубинный насос, а тут кто-то сказал, что зарплату привезли. Быстренько мы всё сделали и в контору поехали. Когда стали включать насос на проверку, а он открутился, да там, на глубине, и остался. Стрелочником, то есть виноватым, назначили меня, вот я и написал заявление. Потом перешёл работать трактористом в подсобное хозяйство в деревню Здорово. Там выращивали свиней, чтоб, значит, мясом снабжать работников одного горьковского завода. А на пенсию я ушёл из подсобного хозяйства Горьковской железной дороги – там тоже занимались свиноводством.

С женой Маргаритой мы познакомились в Горьком: она работала на льнокомбинате «Красный Октябрь», а я крутил баранку автобуса. Поженились и через некоторое время переехали из города в деревню Успенье, там она два года дояркой работала. А в 1984 году в Заеве купили неказистый такой дом, я весь его своими руками отремонтировал. Жена у меня ослепла, живёт сейчас в Нижнем Новгороде у дочери, а за мной здесь внук ухаживает. Вот такие дела, ребята. Старость, она ведь редко кому в радость, тем более с болячками.

В Здорове – не здорово

Дальше наш путь лежал в деревню Здорово, что в паре километров от Заева. Это про неё говорил Валентин Алексеевич, когда упоминал про подсобное хозяйство. Да и не только оно там в те далёкие годы действовало, была там и животноводческая ферма. Местная жительница Екатерина Макаровна Токарева, которой в этом году исполнится 86 лет, помнит те времена.

- Я сама-то родом из Караваек, это не так далеко отсюда, – говорит она. – В Здорово вышла замуж, и всю жизнь проработала рядовой колхозницей. Тогда в каждой деревне был свой колхоз. Всякие времена видала, но такого, как сейчас, никогда не было. Деревня вымирает, держится только за счёт дачников. А зимой здесь почти никто и не живёт, нас всех, пожилых, дети в город забирают, а молодёжи нет.

А ещё я в молодости несколько лет работала почтальоном, разносила письма, газеты, журналы в Корельское, Ямки, Лелеки. Вы, наверное, и не слышали про такие деревни. Нелёгкая была жизнь, особенно в детстве. Помню, как пахали усады. Одного человека, главного, ставили в серёдку – в оглобли плуга, привязывали к плугу верёвки, и человек пять их тянули. Так откуда сейчас здоровье-то будет?! Одышка у меня, тяжело дышать, вот на свежем воздухе и сижу. Но ещё живём, радуемся жизни, ведь рядом дети и внуки. К нам сюда по субботам автолавка приезжает. Правда, дорога к нам неважная, но, слава богу, не забывают. Привозят хлеб, другие разные продукты, на неделю запасаемся – хватает. В огороде дети всё делают, я своё отработала. Вот только разве схожу на немножко в лесочек – там черника растёт, так немного наберу.

Я закончила в Заеве четыре класса, на том моё обучение и завершилось. Если честно, не было у меня к нему большого желания. А для рядовой колхозницы и этого образования хватит.

Зимой в городе скучно, а здесь всё родное, знакомое. Правда, дома уже некоторые заброшены, вот и вспоминаешь ночью, когда не спится, кто в какой избе жил.

Как же сильно человек привязан своими корнями к деревне! Вот приезжают сюда летом пожилые люди из города, и будто возвращается сама жизнь. И никакие городские удобства не заменят им свежий воздух и воспоминания о былых временах.